Идеальная гармония.

Звезда группы Иль Диво, предотвратившей крах современной классики.

Себастьен Изамбар, участник поп-оперной группы Иль Диво и его жена Рене превратили полу заброшенный Лондонский дом в убежище от тягот тура. Sandie Jones добилась визита.

В качестве участника феноменального квартета Иль Диво, Себастьен Изамбар проводит значительную часть времени в дороге, помогая группе продать более 26 миллионов записей. Для многих тридцативосьмилетних мужчин спать в шикарных апартаментах отеля после выступления перед многотысячной обожающей, преимущественно женской аудиторией, может показаться лучшей работой в мире – но с женой и тремя детьми, ждущими его, домашние инстинкты Изамбара дают о себе знать. Не существует другого места (кроме дома), где он предпочел бы находиться.

«Стиль жизни Иль Диво часто роскошный и даже шокирующий, но я стремлюсь к более простым вещам, – говорит он. – Я думаю, что старею раньше времени, потому что мне хочется вернуться к тапочкам и домашнему уюту – это единственное место, где я могу расслабиться».

Истина в том, что в большинстве случаев, дом, который предпочитает рожденный в Париже певец, может не иметь стен, потолков, ванных комнат или полов, к слову. «Да, мы, кажется, имеем склонность к приобретению ветхого жилья, – смеется он. – Мы приобрели четыре за семь лет, и каждый из них был в худшем состоянии, чем предыдущий».

«Мы начинали с двуспальной квартиры в Ноттинг Хилле, вычистили ее и сделали ремонт. Это казалось тяжелой работой тогда, но это не идет ни в какое сравнение с тем, через что нам пришлось пройти с тех пор».

Изамбар говорит не только о тяготах реставрации. В марте 2008, когда Себастьен и его жена, Рене, приступили к финальной стадии восстановления их третьего дома – особняка в Париже – ее срочно положили в госпиталь, где она родила близнецов на три месяца раньше срока.

Некоторое время малыши Лука и Роуз боролись за жизнь. «Это было ужасное время, – вспоминает Рене, – но Себ был изумителен. Он заботился о нас, завершил ремонт нашего дома и организовал нашу свадьбу». Вы можете подумать, что этого достаточно, чтобы остановиться, но они не только пошли на рождение еще одного сына (Джуд, шести месяцев), но и приобрели еще один дом.

Изамбару, проведшему раннюю часть его карьеры в качестве поп музыканта во Франции, нужно было обосноваться в Лондоне с тех пор как в 2003 году он подписал контракт с группой Иль Диво Саймона Коуэлла, вместе с испанским баритоном Карлосом Марином и двумя тенорами, американцем Дэвидом Миллером и Урсом Бюллером из Швейцарии. Квартет был подобран после проведения Коуэллом двухлетних поисков по всему миру, хотевшего повторить успех трех теноров. Его инстинкты основывались, как обычно на деньгах: их первый одноименный альбом, выпущенный в ноябре 2004, быстро стал платиновым.

Изамбар и Рене, которую он встретил во время тура по ее родной Австралии, приобрели их последнее жилье, двухквартирный дом в викторианском стиле в Чизвике, в Западном Лондоне, около года назад за 1.7 миллиона фунтов стерлингов. Но только 6 месяцев назад, когда была произведена выплата оценочных 170 тысяч фунтов, они, наконец, получили возможность въехать.

«Дом выглядел, как коробка, когда я впервые увидела его, – говорит 33-летняя Рене, бывший пиарщик в области музыки в фирме Сони, в Австралии, а теперь только мать. – Застройщик надеялся превратить его в современный дом, но все, чего он смог добиться, это разрушить все внутри и наполовину расширить здание. Крыша была снята, стены были снесены и сад достигал половины дороги до задней двери – это был жуткий беспорядок, но почему-то я видела нашу семью, живущей здесь, как только вошла».

Будучи из Австралии, Рене было необходимо найти способ получить так много скудного лондонского света в свой дом, как это только возможно. «Я знала, что жизнь в Англии будет вызовом для меня, потому что я привыкла к долгим дням и большому количеству солнечного света, но я действительно верю, что мы нашли драгоценный камень в лице этого дома, в нем нет ощущения темноты, даже в хмурые дни».

Для достижения этого весь дом был оформлен в белом цвете: окрашенные в белый стены, побеленные деревянные полы, белая мебель, все белое, - даже постельное белье и полотенца. Однако, совсем не холодный и безликий, этот дом теплый, уютный и приветливый, не в последнюю очередь из-за хорошо подобранных элементов, которые были тщательно размещены по всему дому. Единственный красный стул гордо стоит в чисто белой кухне, да еще действующий светофор в спальне Луки.

Ему (дому) присущ старинный шик с оттенком французской небрежной изощренности - и, что удивительно, почти каждый предмет был приобретен на блошиных рынках, распродажах или eBay. Даже пятнадцатифутовые двойные двери, ведущие из зала на кухню, были обнаружены на задворках крошечного магазина - барахолки в Чизвике.

«Это стало страстью!», - говорит Рене. «Я узнала, что искать и где это найти. В те дни, когда мы выходим вместе, мы направляемся на рынок или распродажу чтобы хорошенько там покопаться».

До сих пор они делят свое время между Лондоном и Парижем, но из-за напряженного графика работы Изамбара, паре пришлось провести несколько больше времени здесь, чем они ожидали. «Мы много возим за собой семьи по всему земному шару», - говорит певец. «Но моя работа находится в Лондоне: здесь мы записывались, здесь сосредоточен менеджмент, поэтому мы находим все меньше и меньше времени, которое можем провести во Франции».

С неохотой, они решили продать дом в Париже, который купили четыре года назад и отремонтировали сверху донизу, потому что считают, что он заслуживает того, чтобы в нем больше жили. «Это разобьет наши сердца», - говорит Изамбар. «Это, вероятно, дом, который мы чувствуем лучше всего. Будет по-настоящему больно покинуть его, но, даже в финансовом отношении, нет смысла иметь его, раз он стоит пустым».

Он относится к нему, как к их маленькому кусочку Луизианы в пригороде Парижа, с его белоснежным сайдингом и крыльцом-палубой, легко понять почему. Но когда вы идете в спальню, где Эйфелева башня в обрамлении маленьких круглых окон, вы моментально попадаете обратно в Европу. «Если бы мы могли взять его и перенести в Лондон, то мы никогда не стали бы снова переезжать»,- говорит он. «Он действительно обладает душой, которой новый дом пока не приобрел».

Итак, в этом доме все близится к завершению, исключая ковер для гостиной. Теперь уже поздно создавать такую же ауру? «Нам нужно по-настоящему жить в нем», -говорит Рене. «Все кажется новым в данный момент, хотя на самом деле, почти все вещи старые. Но это наш дом, и дети будут в нем познавать жизнь».

Пара кажется не вполне довольной великолепным домом, который она создала. Возможно, втайне вы думаете о смене его? Они осторожно посмотрели друг на друга, не желая отвечать.

«Мы до сих пор тоскуем»,- признала Рене. «Другого личного проекта пока нет, но нам он так нравится. Но мы собираемся начать семейный бизнес, предлагая интерьер и идеи дизайна. Это будут услуги для занятых семей и специалистов.

Собираются в мировое турне с Изамбаром, а также ухаживают за тремя детьми. Они ненамного менее заняты, чем их потенциальные клиенты? «Мы собираемся работать вместе»,- говорит он. «Мы используем наше путешествие, как источник новых идей и маленьких сокровищ, которые могут оказаться полезными другим людям».

Компания также предложит на заказ интерьеры детской направленности, в то время как Рене надеется предлагать ассортимент одежды для малышей. «Мне нравится идея привносить старомодное в жизнь дома, и мы будем предлагать детские шкафы под старину. Посмотрите вокруг, как приятно видеть деревянные игрушки, а не пластиковые, а одинокий телевизор спрятан внутри шкафа.

Все это означает, что пара, скорее всего, будет оставаться в Лондоне все это время. «Нам нравится жить здесь», - говорит Изамбар. «И мы чувствуем себя по-настоящему англизированными. Мы смотрим «Историю Дизайна», в то время как пьем чай и едим йоркширский пудинг. Как мы можем еще более англизироваться?»

Они могут говорить слаженно, но, увидев блеск в их глазах, я даю им шесть месяцев, прежде чем начнут снова все менять.

Перевод – Ваш покорный слуга в соавторстве с Настей Ярошенко.